Неточные совпадения
Вопроса же о других верованиях и их отношениях к
Божеству я не имею права и возможности решить».
Уже входя в детскую, он вспомнил, что такое было то, что он скрыл от себя. Это было то, что если главное доказательство
Божества есть Его откровение о том, что есть добро, то почему это откровение ограничивается одною христианскою церковью? Какое отношение к этому откровению имеют верования буддистов, магометан, тоже исповедующих и делающих добро?
— Долли, постой, душенька. Я видела Стиву, когда он был влюблен в тебя. Я помню это время, когда он приезжал ко мне и плакал, говоря о тебе, и какая поэзия и высота была ты для него, и я знаю, что чем больше он с тобой жил, тем выше ты для него становилась. Ведь мы смеялись бывало над ним, что он к каждому слову прибавлял: «Долли удивительная женщина». Ты для него
божество всегда была и осталась, а это увлечение не души его…
— Я спрашиваю об отношении к
Божеству всех разнообразных верований всего человечества.
«Да, одно очевидное, несомненное проявление
Божества — это законы добра, которые явлены миру откровением, и которые я чувствую в себе, и в признании которых я не то что соединяюсь, а волею-неволею соединен с другими людьми в одно общество верующих, которое называют церковью.
— Сударыня, — торжествующе взывал Пыльников. — Все-таки, все-таки — как же вы решаете вопрос о смысле бытия?
Божество или человечество?
«Идея человечества так же наивна, как идея
божества. Пыльников — болван. Никто не убедит меня, что мир делится на рабов и господ. Господа рождаются в среде рабов. Рабы враждуют между собой так же, как и владыки. Миром двигают силы ума, таланта».
Многие уже решили, подменив понятия: с
божеством или с человечеством?
Самгин не впервые подумал, что в этих крепко построенных домах живут скучноватые, но, в сущности, неглупые люди, живут недолго, лет шестьдесят, начинают думать поздно и за всю жизнь не ставят пред собою вопросов —
божество или человечество, вопросов о достоверности знания, о…
С
божеством — удобнее, ответственность дальше.
Праздная дворня сидит у ворот; там слышатся веселые голоса, хохот, балалайка, девки играют в горелки; кругом его самого резвятся его малютки, лезут к нему на колени, вешаются ему на шею; за самоваром сидит… царица всего окружающего, его
божество… женщина! жена!
Она —
божество, с этим милым лепетом, с этим изящным, беленьким личиком, тонкой нежной шеей…
— Я думаю, — говорил он не то Марфеньке, не то про себя, — во что хочешь веруй: в
божество, в математику или в философию, жизнь поддается всему. Ты, Марфенька, где училась?
Германская религия относит источник зла к бессознательному
божеству, к изначальному хаосу, но никогда не к человеку, не к самому германцу.
Отсюда огромное значение учения о Троичности
Божества, которое нужно понимать прежде всего мистически, в терминах духовного опыта, а не рационально-теологически.
Это не столько религия Христа, сколько религия Богородицы, религия матери-земли, женского
божества, освещающего плотский быт.
В этом с гегелевским оптимизмом очень сходится гартмановский пессимизм, для которого тоже процесс самосознания
Божества происходит в германском духе.
Западная наука, западный разум приобретали характер каких-то
божеств, неведомых критическому Западу.
Епископы Средневековья иногда повторяли то, что говорили императорам в римском сенате: «Вы — образ
Божества».
Сунцай назвал дикушек по-своему и сказал, что бог Эндури [
Божество, сотворившее мир.] нарочно создал непугливую птицу и велел ей жить в самых пустынных местах, для того чтобы случайно заблудившийся охотник не погиб с голоду.
От тазовских фанз вверх по долине идет пешеходная тропа. Она придерживается левого берега реки и всячески избегает бродов. Там, где долина суживается, приходится карабкаться по скалам и даже идти вброд по воде. Первые «щеки» (из кварцепорфирового туфа) находятся в 12 км от моря, вторые будут на 2,5 км выше. Здесь в обнажениях можно видеть диабазовый и сильно хлоритизированный порфирит. В углублении одной из скал китайцы устроили кумирню, посвященную
божеству, охраняющему леса и горы.
В стенах храма, в его сводах и колоннах, в его портале и фасаде, в его фундаменте и куполе должно быть отпечатлено
божество, обитающее в нем, так, как извивы мозга отпечатлеваются на костяном черепе.
Православные, католики, протестанты, чувствующие себя ортодоксальными, очень нападали на мою идею несотворенной свободы, видели в ней нехристианский дуализм, гностицизм, ограничение всемогущества
Божества.
Только заверительное откровение Святого Духа и может быть окончательным откровением Троичного
Божества.
Метафизическое же развитие германского идеализма после Канта у Фихте, Шеллинга, Гегеля при всем обнаружившемся тут гении шло в ложном направлении, в направлении монизма, устранении вещи в себе, окончательной замене трансцендентности
Божества становящимся в мировом процессе
Божеством, эволюцией, утере свободы, в необходимости торжествующего мирового Логоса.
Мне чужд лик
Божества всемогущего, властного и карающего и близок лик
Божества страдающего, любящего и распятого.
Наибольшие нападения в православных кругах вызвало понимание Софии как вечной женственности, внесение женственного начала в
Божество.
Но принципиально те же возражения должно было вызвать внесение мужественного начала в
Божество.
Должно произойти свободное соединение
Божества и человечества.
Добро побеждает лишь при условии действия самого
Божества.
Не веруя обманчивому миру
Под грубою корою вещества,
Я осязал нетленную порфиру
И узнавал сиянье
Божества.
Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Дух — образы и символы невыразимого
Божества, и это имеет огромное экзистенциальное значение.
При этом живая человеческая личность оказывается раздавленной, от нее отнимается все богатство содержания жизни во имя
божества — революции.
Соединение человечества и
Божества, достижение Богочеловечества можно мыслить только свободно, оно не может быть принудительным, не может быть результатом необходимости.
Учение о Софии, которое стало популярно в религиозно-философских и поэтических течениях начала XX в., связано с платоновским учением об идеях. «София есть выраженная, осуществленная идея», — говорит Соловьев. «София есть тело Божие, материя
Божества, проникнутая началом Божественного единства».
Еще невольник суетному миру
Под грубою корою вещества
Так я прозрел нетленную порфиру
И ощутил сиянье
Божества.
Даже в культе Мадонны, священном в своей основе, был дурной уклон, уклон к религии женственного
божества.
В Перво-Божестве, которое выше всех Лиц Троицы и связанной с ними диалектики, предвечно и абсолютно преодолевается всякая антиномичность, по отношению к Нему исчезает даже сам вопрос о бытии и небытии.
Какая у него будет теория восприятия
Божества?
Но о Перво-Божестве ничего не может быть сказано, оно невыразимо, отношение к нему уже сверхрелигиозно, само религиозное отношение исчезает там, где прекращается драма действующих лиц, драма Отца, Сына и Духа и всех лиц творения.
Вера в русский народ принуждает нас думать, что Запад не в силах выйти из кризиса без истины, хранящейся на Востоке, в восточном православии, в восточной мистике, в восточном созерцании
Божества.
Перво-Божество есть Сверх-Сущее; в Нем дано абсолютное тождество Единого и Троичного; оно не есть один из Трех, подобно Богу Отцу.
В лоне абсолютного бытия, в Перво-Божестве, совершается предвечно весь процесс мистической диалектики: разделение Отца и Сына и примирение в Духе.
Лилась кровь в языческом мире, умилостивлялось
божество жертвой в самых разнообразных формах, но искупление не совершалось, надежда на спасение, на вечную жизнь не являлась.
Человеческая стихия не обожилась и потому осталась и приниженной перед
Божеством, и бесстыдной, полной самомнения в своем самоутверждении.
Категории зла и греха применимы лишь к драме мистической диалектики, лишь к драматическому действию Трех Лиц
Божества и их отраженной диалектики в истории творения.
Разделение на Отца и Сына в лоне
Божества синтезируется, примиряется в Духе.
Мистерия кровавого жертвоприношения должна была совершиться, чтобы произошло соединение человека с
Божеством.
Бытие пребывает в
Божестве,
Божество — носитель абсолютного бытия, единство всего, что бывает.